Убийство в исключительных случаях

Французский Национальный консультативный комитет по этике одобрил проведение эвтаназии в исключительных случаях, которая уже в июне этого года получит свою законодательную реализацию. Французская общественность в целом положительно отреагировала на принятое решение. Однако эксперты считают, что здесь не всё так однозначно.

Согласно принятому решению комитета, к асcистированому суициду разрешено прибегать для прекращения длительных страданий и нестерпимой боли. Критерии исключительности будут оговорены дополнительно и закреплены в соответствующих нормативных актах.

На сегодняшний день рассматривается три категории пациентов, в отношении которых может быть применена эвтаназия.

Во-первых, это больные, находящиеся в сознании и принявшие осознанное и самостоятельное решение прибегнуть к эвтаназии. Вторая категория - пациенты, длительно пребывающие в бессознательном состоянии, и родственники которых выступают с такой инициативой. Правда, окончательное решение принимается только врачебным консилиумом. И, наконец, это пациенты, находящиеся на аппаратах искусственного жизнеобеспечения. В отношении их предусмотрена пассивная эвтаназия, которая, в отличие от активной, не предполагает введения в организм пациента каких-либо препаратов, а лишь отключение аппарата.

Ранее проведенные опросы показали, что каждый второй француз считает несправедливым отказ в эвтаназии для неизлечимых больных, утверждая, что это является нарушением их прав. Половина опрошенных полагает, что отказ в эвтаназии только отягчает состояние безнадежно больных людей и продлевает их мучения. А 84% французов заявили, что считают введение эвтаназии как исполнение воли больного вполне правомерным.

Начало этому обсуждению положил некий гражданин, обратившийся к Жаку Шираку с просьбой позволить умереть его безнадежно парализованной матери. Да и в целом Европа в последние годы достаточно благосклонно смотрит на проблему эвтаназии. Закон, разрешающий "лёгкую смерть", уже приняли Германия, Бельгия, Швейцария, Люксембург и Нидерланды.

В России эвтаназия запрещена. Категорическим её противником является Русская православная церковь. "Сторонники эвтаназии будут всегда, потому что за эвтаназией стоят очень большие деньги. Хоть это якобы "убийство из сострадания" - на самом деле, это банальная экономия средств Пенсионного фонда, страхового фонда... и, конечно, за этим будут всегда те, кому это выгодно", - комментирует ситуацию интернет-ресурсу Yoki секретарь Совета по биоэтике при Московском патриархате, кандидат медицинских наук, руководитель православного медико-просветительского центра "Жизнь" Максим Обухов.

Священник заметил, что согласно их расчётам, если сократить жизнь пенсионера на десять лет, это принесет экономию в один миллион рублей. Если же сократить жизнь миллиона пенсионеров на десять лет, получится уже один триллион рублей, продолжает он свои расчёты. "То есть, эвтаназия, что бы о ней ни говорили: как о милосердии, сострадании к больным и облегчению их страданий, - всегда связана с деньгами", - констатирует он.

"Эвтаназию нельзя разрешать в принципе - это переход за ту грань, которую общество не должно переступать. И опыт тех стран, которые ее узаконили, крайне отрицательный. И там, где эвтаназия добровольная, - там она и принудительная. А вежливые формулировки - только для того, чтобы протащить эту губительную идею через общественное мнение", - заключил Обухов.

По разному смотрят на эту проблемы медики и учёные.

Казалось бы, почему нельзя позволить спокойно уйти из жизни безнадёжно больному человеку, облегчив тем самым его страдания? Врач-сексолог, кандидат психологических наук Юрий Левченко это правильным решением. "Порой человек находится в таком беспомощном и болезненном состоянии, что не живет, а только мучится. Я для себя решил - я готов. И если окажусь в таком состоянии, я готов придти к этому моменту. Если никто мне в этом не поможет, я сделаю это сам и назову такое "эвтаназией", а не самоубийством", - рассказал он Yoki.

Но в первую очередь, по его словам, это применимо к тем, кто настолько болен, что представляет собой настоящий "овощ": не обладая сознанием, только страдая, и его жизнь поддерживается лишь благодаря медицинской технике. "Решает это, конечно, не один врач, а консилиум врачей, они сообщают родственникам о том, что ждет их родного человека. Это может быть жизнь "овоща", могут быть страшные боли от метастазов, которые не снимаются даже наркотиками. Но окончательный выбор именно за родственниками, по рекомендации консилиума врачей. Если нет родных, такое решение должна принимать какая-то общественная комиссия, с медициной не связанная. Врачи - в данном случае, только эксперты, информирующие тех, кто решает, о перспективах больного. Подчеркиваю, ни один врач не может принимать решения об эвтаназии, только сторонние люди, родные или общественная организация для одиноких пациентов", - отмечает он.

При этом г-н Левченко обращает внимание на то, что "у нас секулярное, а не религиозное общество", а религиозность, по его словам, "сейчас очень мешает". "Надо развивать гражданское общество, ответственное за себя и своих членов. В нашей стране такое общество забивается религиозным маразмом и всякими дурными вещами", - утверждает он.

Однако доктор медицинских наук, профессор Андрей Писклаков относится к данному способу решения проблемы отрицательно. "Именно в понятии "исключительный случай" кроется весь корень зла. Кто будет определять этот случай - Господь Бог? Мы будем брать на себя функцию Бога - а так нельзя. Особенно в нашей стране, где происходит масса злоупотреблений. Например, "черные риелторы", чтобы завладеть квартирами одиноких стариков, умерщвляют их и без официального разрешения эвтаназии. А появись оно, так такие люди, для того чтобы завладеть жильем какой-нибудь бабки пенсионерки, сразу же соберут все необходимые справки и документы. Так что я однозначно против разрешения на такую практику", - цитируют медика Yoki.

И общеевропейский опыт скорее подчёркивает правоту противников эвтаназии, которая становится уже не столько сoup de grâce, сколько действительно элементом коммерции. Так, в Цюрихе, наиболее популярном среди "эвтаназийных туристов", ежегодно из жизни уходят около 200 человек. Порой туда за смертью приезжают люди, которые не являются тяжело или неизлечимо больными, а скорее одержимы идеей суицида, а потому больше подходят под категорию пациентов для врачей-психиатров.

К тому же, как считают очень многие, эвтаназия зачастую идёт вразрез с врачебной этикой, когда врач в первую очередь должен пытаться всеми силами помочь пациенту, стараясь любой ценой пытаться вернуть человеку жизнь или хотя бы веру в жизнь. В противном случае эвтаназия может превратиться в легкий и удобный сервис, значительно облегчающий жизнь нерадивым эскулапам.