Уже в следующем году Китай станет крупнейшим в мире производителем, сместив с этой позиции США. Такое мнение, заимствованное у американской консалтинговой компании Global Insight высказала в своей недавней статье Financial Times.

Как выяснилось речь идет о так называемой чистой продукции промышленного производства, которая представляет собой валовую продукцию за вычетом цены сырья и незавершенного производства. Вот по этому показателю на КНР, по расчетам американских аналитиков, в следующем году будет принадлежать 17%, в то время как США останутся со своими «несчастными» 16%.

В то же время совершенно очевидно, что по масштабам и объемам производства Китай уже превзошел США. И данная статистика – не более чем игры с "цифырью", которые, как правило, используются как некий повод для политической болтовни. В данном случае, для европейского поклона "китайскому дракону".

На самом деле, при всей реальной экономической мощи внутренние социально-экономические вызовы Китая пока остаются без ответа. Например, вопиющая диспропорция между городом и деревней. И еще более очевидный региональный геоэкономический раскол страны. Тибет с его традиционным сепаратизмом имеет валовый региональный продукт в 90(!) раз меньший, нежели развитая торгово-промышленная приморская провинция Гуандун.

Крайне высокой остается энергоемкость экономики. Пока это проблема в некоторой степени покрывается дешевой рабочей силой, которая, к слову, глядя на западные стандарты потребления, скоро не захочет быть такой дешевой. Пока поддерживать низкую себестоимость трудового ресурса удается за счет высокой внутренней конкуренции, иначе выражаясь, высокого уровня безработицы. Но ведь это серьезный взрывной потенциал.

При этом в демографической сфере в Китае происходит довольно быстрый процесс старения населения. Как обстоят дела с пенсионной системой в КНР? Никак. Родителей обеспечивают дети. А значит «дети», достигнув трудоспособного возраста, захотят получать больше денег.

Да, Китай сейчас прикладывает огромные усилия для снижения ресурсоемкости собственной промышленности. Но успеет ли, учитывая инерционность этой громадной системы? Уже можно говорить о наступлении общекитайского экологического кризиса. Дождь вызывали, чтобы олимпийцы не задохнулись от пекинского смога в день открытия летних Игр.

В общем, даже поверхностный взгляд на социально-экономический феномен Китая заставляет настороженно относится к узким экономическим показателям, на основании которых выстраиваются некие прогнозы. Россия тоже в 1913 году показала сумасшедший рост по всем параметрам. О том, чем это закончилось – и вспоминать не хочется.