Самостоятельное путешествие по Абхазии: меньше правил — больше свободы

Иногда кажется, что машина времени существует. Просто ехать за ней далеко не нужно — достаточно пересечь абхазскую границу. Здесь редко расплатишься картой, вечером темно и тихо, а дома — словно из 90-х, за исключением редких "сталинок". И в этом — своя правда жизни: медленный быт, щедрые пейзажи, характерные люди и истории, которые так и просятся в блокнот. Об этом говорится в Дзен-канале "Рассказы в путешествиях от Нины Мироновой".

Переключаем скорость: быт и ритм

В Абхазии деньги — чаще наличные рубли; перевод по СБП или на карту со скромной комиссией — обыденность. Электросети устают, свет может "мигать", а вместе с ним исчезает вода. Никаких курьеров на электробайках и бесконечных доставок — жизнь течёт иначе.

Районы при этом очень разные: за Сухумом по дороге к термальным источникам Кындыг пейзаж вдруг "переключается" на среднюю полосу, а восточнее Пицунды, в Монашеском ущелье, влажно и жарко, всё словно в субтропиках — и говорят, даже обезьяны встречаются.

Гагра и эффект "двух реальностей"

Первое путешествие — и сразу контраст. Гостиница "Амра", сталинский ампир 1952 года, отреставрированная в 2018-м, ныне живёт роскошной жизнью: статусный сервис, красивые интерьеры и цены, успевшие за пару лет вырасти почти вдвое. Но стоит выйти за ворота — и перед вами "консервированная" Гагра с дореволюционными виллами, сталинскими корпусами, полуразрушенными фасадами и сбитой плиткой. Атмосфера — кинематографичная: красиво, грустно и честно.

Пицунда: СССР, который "поддержан"

Если Гагра — про контрасты, то Пицунда — про аккуратно сохранённые 80-е. Чисто, ухоженно, воздух пахнет сосной — реликтовая роща действительно задаёт тон. В центре — храм X века с византийской кладкой, где по вечерам проходят органные концерты. На набережной — те самые "книжки" в стиле позднего модернизма: трёхразовое питание, вид на море и ностальгия. За ужин в кафе "Вид" на верхних этажах мы заплатили две тысячи на двоих с бутылкой вина, а бармен-"старый рокер" включал Pink Floyd, будто на сцене Live at Pompeii.

С моря Пицунда открывается по-особенному. Когда-то это был витринный курорт для гостей из соц- и капстран, а гражданам СССР оставляли дикий пляж за мысом. Говорят, там существовал и нудистский уголок — "эх, мама бы удивилась". Сегодня рядом с бывшими госдачами Хрущёва и Горбачёва выросли стильные мини-отели, но стены у них тонкие, и ветер истории слышно почти так же отчётливо, как шум прибоя.

Истории Вадима: гид, охотник, рассказчик

С нами — Вадим: русский по национальности, абхаз по темпераменту, с редкой для здешних мест пунктуальностью и честностью. Его "метод соблюдения тайминга" на озере Рица — отдельный номер: народ любит разбрестись, а время не резиновое. Вадим просто говорит:

"Теперь у вас свободное время, можете всё здесь осмотреть, погулять, но только пожалуйста смотрите под ноги и не дай бог, не наступите на змею. Потому что мед. пункт — далеко, и мы туда просто не доедем".

Туристы от стоянки далеко не отходят — и все возвращаются вовремя. Сам Вадим, заядлый охотник, признаётся, что даже неядовитых змей почти не встречал.

Его биография — тоже приключение. В 1996-м, шестнадцатилетним, он грёб от Гагры до Пицунды 25 километров, разыскивая знакомого отца.

"Бери лодку и ищи Вову", — сказал отец.

И он шёл по наводкам рыбаков:

"Видели Вову?" — "Вон туда уплыл!"

На рассвете Вадим нашёл "этого гадёныша": тот сидел на берегу, ловил рыбу, продавал её и пил.

Однажды Вадим вёз клиенток на бывшую дачу Горбачёва в Мюссере — место с характером Раисы Максимовны: травертин, розовый мрамор, пятиярусная люстра, пляж с болгарским песком. Экскурсии здесь теперь устраивают регулярно, но ночью объект закрывается:

"Их запирали внутри, как в концлагере", — удивлялся Вадим, так и не поняв романтики "жить в роскоши за забором".

Дороги и "смотрящие": почему лучше без попутчиков

На трассе можно встретить человека без знаков отличия — "смотрящего". Он отмечает "подозрительные" машины и кивает инспекторам: тех ждёт детальный досмотр, вплоть до снятия сидений. Вадим честно предупреждает: попутчиков не подвозите.

Бывает, "пассажир" подкидывает пакет с запретными веществами — на границе водитель и пассажиры проходят контроль по отдельности. Увидят "закладку" — отвечать будете вы.

"Теперь я сразу говорю, извини, брат, но я не подвожу".

И ещё одна жёсткая, но показательная деталь: за наркотики здесь дают больше, чем за убийство.

Спорный фольклор, тяжёлая память и живая реальность

Абхазия не прячет шрамы. Вдоль дорог в Сухуме — дома с пробоинами, и это тоже часть ландшафта. Вадим вспоминает, как в детстве "стреляли по пенопласту" у моря и как гаишник интересовался только одним:

"Кто отец?".

Сейчас его "стрельбище" — свалка, куда по ночам приходят шакалы:

"Беру тепловизор, ружьё, на стекло — защиту от гильз, сижу и стреляю".

Место суровое, истории — без лака.

Коровы на дорогах и закон о восьми вечера

Скот здесь — часть движения. Один резкий манёвр — и Вадим "чуть не убил тёщу", уводя машину от лошади. Другой случай закончился "минус три коровы" и законом: до 20:00 виноват водитель, после — хозяин. Хозяев не нашли, и мужчине пришлось резать туши и тут же распродавать мясо — слабое утешение за разбитую иномарку.

Практические заметки путешественника

• Деньги и связь. Держите наличные; с картами и терминалами всё нестабильно.
• Свет и вода. Планируйте душ и зарядки "с запасом".
• Дороги. Ночью — осторожнее: освещение слабое, на трассах — скот.
• Экскурсии. Рица — обязательно, но обувь — удобная; термальные источники — с полотенцем и водой.
• Этика торговли. Торг уместен не везде: инфляция делает тему болезненной.

Почему стоит поехать

За адриатику с его глянцем отвечают другие страны. Абхазия — про густую зелень, море в трёх шагах, звонкие истории и людей, которые говорят прямо. Здесь можно жить в "Амре", слушать орган в храме X века, гулять по сосновой роще Пицунды и спорить с Вадимом о смысле охоты на свалке. Туристический буклет такого не напечатает — и это лучший аргумент "за".