Грибок, погубивший Короля-Солнце, пробудился вновь — учёные узнали страшную правду

Почти три столетия тайна смерти Людовика XIV оставалась предметом догадок и легенд. Недавнее исследование французских биологов, опубликованное в журнале Annales Pharmaceutiques Françaises, впервые позволило приблизиться к медицинской правде.

Анализ белковых остатков сердца Короля-Солнца показал признаки редкой грибковой инфекции — хромобластомикоза. Этот диагноз не только разрушает старые версии о гангрене, но и открывает окно в мир медицины XVII века, где ослиное молоко и молитвы ещё считались лекарством.

Сердце монарха как научный артефакт

Исследование провёл Филипп Шарлье из Университета Париж-Сакле, один из ведущих судебных антропологов Европы. Он и его коллеги получили официальное разрешение представителей династии Бурбонов, а также религиозных и светских властей Франции на доступ к реликвии — забальзамированному сердцу Людовика XIV.

Учёные применили микрокомпьютерную томографию, радиоуглеродный анализ и протеомные методы, позволившие изучить состав тканей без их разрушения.

Протеомика — сравнительно новое направление, анализирующее совокупность белков в образце. В сердце Людовика специалисты обнаружили фрагменты белков Cyphellophora europaea, характерных для грибков-аскомицетов, которые могут вызывать хронические инфекции кожи и подкожной клетчатки.

"Мы выявили специфические пептиды, указывающие на поражение грибами рода Cyphellophora", — сообщил в статье руководитель исследования Филипп Шарлье.

Это открытие дало повод предположить, что смерть короля была вызвана не только возрастом или диабетом, как считалось ранее, а инфекцией, переросшей в сепсис.

Путь сердца: от Сен-Поля до Сен-Дени

После смерти в 1715 году тело монарха разделили в соответствии с тогдашними традициями: тело захоронили в базилике Сен-Дени, внутренние органы — в соборе Парижской Богоматери, а сердце — в церкви Сен-Поль-Сен-Луи. Этот ритуал символизировал сакральное разделение тела власти и духа.

Во время Великой французской революции, в 1793 году, многие королевские усыпальницы были разграблены, и сердце Людовика постигла та же участь. Только после реставрации монархии реликвию вернули в Сен-Дени. Спустя более двухсот лет учёные смогли подтвердить её подлинность по химическому и белковому составу.

Почему вообще бальзамировали органы отдельно? Такая практика позволяла проводить обряд быстрее и распределять мощи монарха между разными храмами. Вера в особую силу сердца была частью политико-религиозной символики Франции XVII века — века абсолютизма, где даже тело короля имело государственное значение.

Болезнь, скрытая под пышностью

К концу жизни Людовик XIV страдал множеством недугов: болями в ногах, диабетом, хроническим воспалением суставов.

Исторические записи придворных медиков описывают трофические язвы и "чёрное расползание тканей" — симптомы, которые позже трактовали как гангрену. Однако новая интерпретация предполагает, что поражение было вызвано грибковой инфекцией — хромобластомикозом.

Эта болезнь развивается медленно, через микроскопические повреждения кожи, и приводит к образованию плотных язв и воспалений. Без современных противогрибковых препаратов инфекция могла быстро перейти в системную форму и привести к заражению крови.

Можно ли было спасти короля при тогдашнем уровне медицины? Вероятно, нет. Врачи того времени применяли мази на основе свинца, травы, скипидар и экзотические средства вроде ослиного молока. Но без понимания природы грибков лечение превращалось в мучение. Ошибочная диагностика усиливала страдания и ускоряла развитие болезни.

Наука и история: неожиданные пересечения

Работа Шарлье продолжает серию исследований останков выдающихся исторических фигур. Его команда ранее анализировала сердце Вольтера, останки Генриха IV и даже предполагаемые реликвии Жанны д'Арк. Каждый случай раскрывает новые стороны не только медицинской истории, но и политической символики.

Современные технологии позволяют восстанавливать биографию болезни по молекулярным следам, как по архивным документам. Например, микроскопия показала следы бальзамирования — смесь ароматических смол и восков, типичных для XVII века. Радиоуглеродный анализ подтвердил соответствие эпохе, что исключило возможность подмены реликвии.

Что даёт подобная наука современному обществу? Прежде всего — возможность проверить мифы. Историческая медицина становится способом заново прочитать хроники, отделив наблюдения врачей от домыслов летописцев.

Хромобластомикоз: болезнь вне времени

Грибки рода Cyphellophora и сегодня встречаются в тропических странах. Инфекция может передаваться при контакте с почвой и растительными остатками. Она поражает преимущественно людей с ослабленным иммунитетом, а в XVIII веке этот диагноз был бы смертельным при любом исходе.

Чтобы понять, насколько серьёзна болезнь, учёные выделили фрагменты белков, сохранившиеся спустя 300 лет. Это стало доказательством того, что молекулы могут сохраняться в бальзамированных тканях гораздо дольше, чем считалось ранее.

Почему именно сердце сохранилось лучше других органов? Бальзамирование предполагало насыщение тканей антисептическими веществами, а сама структура сердечной мышцы устойчива к разложению. Поэтому именно этот орган стал уникальным "носителем" информации о болезни.

Современная судебная биология использует подобные методы для анализа мумий, костных остатков и музейных реликвий. Это даёт возможность проследить эволюцию патогенов и уточнить историю медицинских эпидемий.

Исторические следствия открытия

Открытие французских биологов не просто медицинская реконструкция, а культурный акт. Людовик XIV был символом могущества Франции и абсолютной монархии, и осознание того, что его смерть могла быть вызвана грибковой инфекцией, разрушает привычный миф о "великом уходе" под звуки органа и молитв.

Такие исследования возвращают человеку из прошлого его физическую уязвимость. Наука, в отличие от легенд, показывает, что даже Король-Солнце был заложником микроскопического врага, против которого медицина XVII века была бессильна.

"Научные данные не умаляют величия короля, но приближают его к реальности его эпохи", — отметил Филипп Шарлье в комментарии к публикации.

А что если подобные методы применить к другим королевским останкам? Тогда история монархий Европы может получить множество новых глав, где причины смерти и болезни будут говорить громче, чем портреты и мемуары.