Квартира ушла — и поезд тоже: громкое решение Верховного суда оказалось иллюзией ожиданий

Не каждое громкое судебное решение становится универсальным рецептом для аналогичных споров. История с квартирой Ларисы Долиной, завершившаяся в Верховном суде, создала иллюзию возможного массового пересмотра дел о мошенничестве с жильём. Однако для большинства пострадавших надежды на автоматическое возвращение недвижимости могут оказаться иллюзорными. Об этом сообщает MosTimes со ссылкой на позицию заслуженного адвоката России Людмилы Айвар.

Почему дело Долиной не стало шаблоном

По словам Людмилы Айвар, судебная практика по спорам о недвижимости не работает по принципу копирования. Даже при внешне схожих обстоятельствах суды рассматривают каждое дело отдельно, анализируя конкретные факты и процессуальную историю. Ключевое значение имеют не эмоциональные аргументы и не резонанс дела, а соблюдение установленных законом процедур.

Особое внимание суды уделяют срокам обжалования. Апелляция, кассация и надзор имеют жёсткие временные рамки, и их пропуск существенно снижает шансы на пересмотр. Даже наличие решения Верховного суда по похожему делу не обязывает автоматически пересматривать ранее вступившие в силу судебные акты.

"У нас индивидуальный подход к рассмотрению каждого конкретного дела. И по каждому делу суд самостоятельно выясняет обстоятельства. Если не прошли сроки на обжалование судебных актов, то, безусловно, люди могут идти в вышестоящие инстанции и просить пересмотреть", — пояснила Айвар.

Процессуальные сроки как главный барьер

Юрист подчёркивает, что ссылка на дело Долиной сама по себе не считается уважительной причиной для восстановления пропущенных сроков. Закон не предусматривает автоматического "второго шанса" даже в случае появления значимого прецедента. В результате многие пострадавшие сталкиваются с формальным, но непреодолимым барьером.

Единственным исключением могут стать редкие случаи вмешательства надзорных органов или инициативные действия Верховного суда. Однако такие ситуации носят исключительный характер и не могут рассматриваться как массовая практика. Даже у прокуратуры существуют ограничения по срокам давности, которые также необходимо учитывать.

"Если сроки пропущены, поезд ушел, как говорится. Если только прокуратура не внесет представление, но опять же, у прокуратуры тоже есть сроки давности, либо если Верховный суд инициативно не истребует дело и не передаст его на рассмотрение в коллегию по гражданским делам Верховного суда", — добавила она.

Когда даже очевидная несправедливость не помогает

Айвар отмечает, что субъективное ощущение несправедливости не всегда совпадает с юридической реальностью. Закон жёстко ограничивает возможность пересмотра дел спустя годы, даже если исход кажется очевидно ошибочным. Существенную роль играют нюансы, которые на первый взгляд могут быть незаметны, но имеют решающее значение в суде.

Практика показывает, что даже тщательно выстроенная позиция не гарантирует успеха, если нарушены процессуальные требования. В этом смысле громкие дела создают, скорее, иллюзию надежды, чем реальный инструмент защиты для всех пострадавших, отметила специалист.