Цифровой банк, который рассорил президента и криптогиганта: как Берекет стал политической загадкой

Когда глава государства оказывается в центре финансовой истории, где пересекаются политика, бизнес и криптотехнологии, интерес к деталям неизбежен. В октябре в Кыргызстане начал работу "Берекет Банк" — проект, который, по словам президента, должен был стать мостом между национальной финансовой системой и цифровыми активами. Однако вокруг него быстро возник конфликт версий: участие семьи президента и упоминание основателя Binance Чанпэна Чжао вызвали больше вопросов, чем уверенности.

Как появился "Берекет Банк"

В интервью государственному информагентству "Кабар" президент Садыр Жапаров рассказал, что идея создания цифрового банка возникла после переговоров с предпринимателем Чанпэном Чжао и кыргызским банкиром Маратом Султановым. Тогда обсуждались инвестиции и развитие блокчейн-технологий. Сам Жапаров утверждает, что именно Чжао предложил привлечь к проекту его сына Нурдоолота Нургожоева, включив его в совет директоров.

"Сейчас весь мир переходит на виртуальные активы и молодежь осваивает крипту быстрее нас. Новый банк будет ориентирован на хранение и торговлю криптовалютами на базе блокчейна", — заявил президент Садыр Жапаров в интервью "Кабар".

Банк официально начал работу 20 октября. По задумке властей, он должен стать площадкой для легального оборота цифровых активов в стране.

Но что именно спровоцировало скепсис? Участие в проекте сына президента показалось общественности проявлением семейного влияния. Жапаров объяснил, что хотел сделать банк государственным, но Чжао якобы отказался участвовать в проекте с госдолей.

Опровержение Binance

Через несколько дней после публикации интервью позицию президента публично оспорил сам Чанпэн Чжао. В заявлении, распространённом через его официальные каналы, бывший глава Binance подчеркнул, что не участвовал в инициировании "Берекет Банка" и не знаком с его структурой.

"Я никогда не предлагал создавать банк. Хотя в целом поддерживаю банки, работающие с криптовалютой, я не был заинтересован в создании этого банка и мне не знакомо его название. Я этого не предлагал", — заявил основатель Binance Чанпэн Чжао.

Он уточнил, что после подписания меморандума о взаимопонимании с Национальным агентством по инвестициям при президенте Кыргызстана действительно консультирует власти по вопросам регулирования блокчейн-сферы, но только в рамках технической поддержки.

Можно ли считать подобные консультации косвенным участием? Нет. Юридически это сотрудничество не делает его совладельцем или инициатором коммерческого банка.

Цифровые амбиции и реальные барьеры

Инициатива Жапарова отражает стремление Кыргызстана вписаться в новую цифровую экономику. Страна, зависящая от денежных переводов мигрантов и сельского хозяйства, ищет пути диверсификации. Привлечение инвестиций через цифровые банки и криптосервисы кажется привлекательным решением.

Однако пример с "Берекет Банком" показал, что без прозрачности любая инновация может вызвать сомнения. Даже благие намерения тонут в недоверии, если в центре истории оказывается родственник главы государства.

Почему власти так активно продвигают блокчейн-проекты? Прежде всего, это попытка не отстать от мировых тенденций и привлечь частные инвестиции. Кыргызстан уже предпринимал шаги по легализации майнинга и разработке криптоплатформ, однако инфраструктура и регулирование пока остаются фрагментарными.

Конфликт версий и последствия для репутации

История с "Берекет Банком" — не просто спор об участии инвестора. Она демонстрирует, как легко технологическая инициатива может превратиться в политический вопрос. Разногласия между словами президента и заявлением Чжао нанесли удар по репутации проекта, не успевшего укрепиться на рынке.

Такие расхождения подрывают доверие не только к конкретному банку, но и к государственной политике в сфере цифровых финансов. Если даже крупные международные партнёры дистанцируются от инициатив, возникает риск, что другие инвесторы будут осторожнее.

А что если международные структуры сочтут ситуацию репутационным риском? Тогда проект может остаться внутренним, без внешних инвестиций и технологий, что сведёт на нет его "цифровую миссию".

Уроки и шаги к прозрачности

Случай с "Берекет Банком" показывает, что прозрачность корпоративных структур должна быть первоочередным условием при создании новых финансовых институтов.

Чтобы избежать подобных конфликтов, экспертное сообщество предлагает последовательные шаги.

1. Публиковать полные данные о владельцах и структуре акционерного капитала новых банков.
2. Разделять функции государства и частных инвесторов, особенно если речь идёт о семьях чиновников.
3. Создать независимый орган для надзора за проектами, связанными с цифровыми активами.

Какие ошибки допустили стороны? Президент поспешил с публичными заявлениями, не согласовав детали с партнёром. Бизнесмен, в свою очередь, недооценил, как быстро его имя может быть вовлечено в политический контекст.

Последствия таких ошибок очевидны: ослабление доверия, снижение инвестиционной привлекательности и репутационные потери. Альтернатива — выстраивание прозрачных коммуникаций между властью и бизнесом ещё до публичных анонсов.

Криптобудущее Кыргызстана: между идеей и реальностью

Кыргызстан действительно стремится развивать цифровую экономику. Но переход от деклараций к реальной инфраструктуре потребует времени и дисциплины. Любые попытки "ускорить" процесс через личные связи или политическое влияние могут обернуться регрессом.

Сравнивая с соседними странами, можно отметить: Казахстан активно интегрирует криптосервисы в банковскую систему, а Узбекистан развивает государственную платформу для цифровых валют. Кыргызстан же пока только формирует основу регулирования.

Есть ли у страны шанс стать региональным хабом криптотехнологий? Да, если приоритетом станет доверие, а не личные связи. Криптосфера не терпит закрытых решений: в ней успех определяется открытостью к партнёрству и правовой ясностью.